Франция в X в. Людовик Заморский и Гуго Великий

Участь последних потомков Карла Великого существенно отличается от судьбы последних Меровингов. Приемники Хлодвига, сохранявшие свое могущество до смерти Дагоберта (январь 639 г.), потерпели полное поражение в битве при Тертри (687 г.); с той поры они не оказывали более никакого сопротивления, медленно угасая в праздности и безделье, и их агония продолжалась две трети века, вплоть до 752 г. Потомки же Карла Великого, напротив, никогда не смирялись с потерей власти. Они боролись до последнего вздоха с потрясающей энергией и активностью; но присущие им ум и отвага только усугубляли их бедственное положение; еще недавно всесильные, по крайней мере внешне, вскоре они подверглись плену и гонениям и были обречены влачить существование, полное нищеты и унижений. Падение Меровингов началось с середины VII в. Судьба обошлась с Каролингами совершенно иначе. Кажется, что они вовсе не имели ничего общего с такими ничтожествами как Теодорих III или Хильдеберта II; скорее их влияние было настолько же прочным, как и влияние их предков, но они сами обманывались насчет размаха и реального содержания своей власти.

На самом деле, неоднократно изгоняемые и пленяемые потомки Карла Великого еще долго могли рассчитывать, если не на привязанность, то, по крайней мере, на почтение своих подданных. Правление сыновей Роберта Сильного и Ричарда Бургундского, Эда (886-898) и Рауля (923-936), не было настолько овеяно славой, чтобы затмить престиж Карла Великого. Поэтому потомки великого императора еще дважды призывались на престол. Всего было две реставрации Каролингов, одна — Карла III (28 января 893), другая — Людовика IV (20 июня 936). Впрочем, их царствования оказались очень бурными. Известно, как закончил Карл III. Людовик IV был так же несчастен, как и его отец. Призывая его, Гуго Великий, без сомнений, поддался некоторому чувству верности, но он также намеревался компенсировать свой отказ от короны, поставив молодого короля под свою опеку, вымогая из него всевозможные милости и используя в собственных интересах авторитет королевского имени; одним словом, он желал играть роль майордома. Людовик Заморский был еще очень молод (ему не исполнилось и шестнадцати), когда его призвали во Францию, но уже очень быстро показал герцогу Франции, что не имеет ничего общего с ленивыми королями». Обеспокоенный Гуго вступил в союз с Гербертом II, графом Вермандуа, и Вильгельмом Нормандским, направленным против Людовика IV; одновременно он сблизился с Оттоном I, королем Германии, женившись на его сестре Гатуиде. Казалось бы, имея столь могущественных союзников, ему легко будет раздавить молодого короля; однако тот сражался с необычайным упорством, поддержанный, главным образом, югом Франции, а затем, после тщетной попытки завладеть Лотарингией (939 г.) и Оттоном, с которым он примирился, взяв в жены его сестру Гербергу. Мир, заключенный между двумя королями в конце 942 г. был почетным для Людовика Заморского. Влияние и власть Людовика еще более укрепились благодаря двум событиям, произошедшим в начале следующего года. Один из его опасных противников, Герберт II, умер; а Вильгельм Нормандский был предательски убит в Пикиньи, во время встречи со своим врагом Арнульфом Великим, графом Фландрии. Опека над его молодым сыном Ричардом и управление герцогством перешли к королю.

Сначала удача сопутствовала Людовику IV. Он занял Руан и подавил мятеж норманнских язычников Сетрика и Турмода; затем король отправил в Лан молодого Ричарда, чтобы воспитать его при своем дворе. Но вскоре все изменилось. Справедливо или нет, но Людовика Заморского стали подозревать в грубом обращении с ребенком и в страстном стремлении завладеть Нормандией. Норманн Осмунд, воспитатель Ричарда, тайком похитил его из Лана и с помощью датчанина Бернарда спровоцировал волнения в Нормандии (944). Они даже привлекли себе на помощь могущественного норманнского вождя по имени Гарольд. Гарольд назначил Людовику Заморскому свидание в устье Див (13 июля 945): но то была западня. Герлуин, граф Монтрейский, один из самых верных вассалов Людовика, был убит там с семнадцатью другими вассалами, королю же с большим трудом удалось бежать и скрыться в Руане. Но от этого он ничего не выиграл, поскольку жители города выдали короля врагам. Людовика постигла та же участь, что и его отца двадцать два года назад. Но Карл Простоватый, попав в плен, не получил помощи. Напротив, Людовик многим был обязан активным действиям своей жены Герберги, принявшей судьбу мужа близко к сердцу, и участию короля Германии, англосаксонского короля Эдмунда, а также герцога Франции. У последнего, правда, был свой интерес; во время войны в Нормандии он не прекращал переходить из королевского лагеря на сторону Ричарда и наоборот. Теперь же герцог, исходя из своих интересов, выгадал удобный момент, чтобы взять на себя такую же роль при Людовике Заморском, какую Герберт де Вермандуа играл при Карле Простоватом. Он добился у норманнов, чтобы они отпустили короля на свободу при условии, что тот отдаст им в качестве заложников своего второго сына и епископа Суассона, Ги Анжуйского. Но едва несчастный Людовик IV, вырвался из рук норманнов, как оказался во власти Гуго Великого. На самом деле Гуго, вместо того чтобы вернуть королю свободу, заточил его в темницу, поручив охрану Людовика IV своему вассалу Тибо, графу Шартра. Около года Людовик Заморский находился под стражей. Гуго согласился его отпустить только в обмен на город Лан, столицу королевства, последнюю крепость, которая оставалась у Каролингского короля. Едва вырвавшись из плена (1 июля 946), Людовик бросился просить отмщения у своего шурина Оттона I. Объединившись с Конрадом, королем Прованса, они были полны решимости раздавить непокорных. Три короля, к которым присоединился Арнульф Фландрский, вторглись во Францию с тридцатью тысячами человек, огромной армией для того времени, и в течение нескольких месяцев (август-ноябрь 946) разоряли владения Гуго Великого и Ричарда Нормандского. Они взяли Реймс, но потерпели неудачу под стенами Лана и Руяна.

Кроме того, ситуация осложнялась непрерывными распрями из-за Реймского архиепископства. После смерти архиепископа Сеульфа (1 сентября 925), Герберт де Вермандуа приказал назначить на это место своего сына Гуго, которому было всего 5 лет. Рауль и Гуго Великий не могли допустить столь возмутительное вмешательство; в конце 932 г. они назначили реймским архиепископом Артольда, монаха из Сен- Реми де Реймс. Герберт пытался отстоять интересы своего сына. Но напрасно; король Рауль завладел Ланом, Амьеном, Хамом, Сен-Кантеном и в какой-то момент принудил его бежать в Германию (933-934). В 940 году Герберт, на сей раз в союзе с Гуго Великим, отвоевал Реймс у Людовика Заморского и его верного советника Артольда и снова восстановил своего сына на архиепископской кафедре.

Мы видели, что в 946 году Оттон и Людовик вернули себе Реймс. Естественно, они поспешили опять сделать архиепископом Артольда, который и был восстановлен на своем прежнем месте Робертом, архиепископом Трирским, и Фридрихом, архиепископом Майнцским. Гуго де Вермандуа протестовал и решил, что их с Артольдом тяжбу следует разрешить на соборе. С того времени события в Реймском архиепископстве и мятеж Гуго Великого были тесно связаны, причем герцог отныне мог рассчитывать на поддержку дома Вермандуа. Гуго начал с того, что отказался предстать перед двумя соборами, которые заседали в Вердене и в Музоне (17 ноября 947 и 13 января 948), где присутствовали только немецкие и лотарингские прелаты.

Тогда вмешался папа Агапит. Он отправил своего легата Марина, чтобы возглавить третий собор, который проходил 7 и 8 июня 948 в Ингельхейме на Рейне. На собор прибыло не только множество прелатов из Германии, но, помимо легата Артольда, Рауль, епископ Лана, и, наконец, короли Оттон I и Людовик IV. Последний долго жаловался на ущерб, причиненный ему герцогом Франции Гуго, и предложил, в случае если тот осмелится оспорить его обвинения, разрешить их поединком. В свою очередь Артольд выдвинул свои претензии к Гуго де Вермандуа.

Церковный собор (8 июня) приговорил Гуго де Вермандуа к отлучению от церкви. Гуго Великому грозила та же участь в случае его неявки на следующий собор. Герцог там не появился, и церковный собор в Трире предал его анафеме. В своих интересах Людовик взял на себя исполнение соборного приговора. С помощью лотарингского войска герцога Конрада, предоставленного королем Оттоном, он вернул Музон, Амьен, Монтегю в Ланской области, а вскоре и сам Лэн, благодаря военной уловке одного из своих вассалов, Рауля, отца историка Рихера.

Теперь удача отвернулась от Гуго Великого, попытка захватить Суассон не удалась, а приговор об отлучении его от церкви был подтвержден папой Агапитом. Война всех утомила, и оба лагеря договорились о мире в начале 950 г., главным образом, благодаря вмешательству Конрада герцога Лотарингии, Гуго Черного, графа Бургундского, Фульберта, епископа Камбре и Адальберона, епископа Меца. Гуго Великий вернул королю крепость Лан, которую он все еще удерживал. Так, благодаря своей энергии, Людовик Заморский выбрался из бездны, в которую, казалось, безвозвратно пал пять лет тому назад. Свои успехи он закрепил на следующий год походом в Бургундию. Карл Константин, сын Людовика Слепого, короля Прованса, и граф Летольд признали себя его вассалами. Возможно, что Людовик Заморский даже прибыл к Летольду в Безансон. Последние годы Людовика IV не были столь беспокойными как в начале и середине его правления, но абсолютно безмятежные времена для него так никогда и не наступили. Мир с герцогом Франции и домом Вермандуа всегда оставался несколько хрупким. И словно не хватало междоусобных войн, чтобы причинить горе Франции, два венгерских вторжения, в 951 и в 954 гг., завершили опустошение.

В начале сентября 954 года Людовик Заморский возвращался верхом из Лана в Реймс и был уже недалеко от Эны, как вдруг перед ним выскочил волк. Людовик пришпорил свою лошадь; утомленное животное, не выдержав, рухнуло, и при падении король тяжело пострадал. Его отвезли в Реймс, где вскоре же скончался в присутствии жены, детей и Гинкмара, аббата из Сен-Реми де Реймс (10 сентября 954). Его смерть была настолько неожиданной, что на похоронах, по-видимому, не присутствовал никто из знати. По желанию, король был похоронен в Сен-Реми де Реймс, справа от главного алтаря. Внезапная смерть Людовика Заморского поставила династию Каролингов в полное тревог и опасностей положение. Людовик не принял мер предосторожности, чтобы еще при своей жизни назначить наследником престола своего старшего сына Лотаря. Если бы даже он это сделал, то все равно потребовалось, чтобы знать признала Лотаря королем. Герберга развила бурную деятельность для сына, так же как десять лет назад для захваченного в плен мужа. Начала она с того, что известила о своем печальном положении своих братьев Брюнона и Оттона I. Но на тот момент они не могли оказать ей реальной поддержки, поскольку король Германии был занят в Баварии, сражаясь со своим мятежным сыном Людольфом. Брюнон, год назад назначенный своим братом на пост архиепископа Кельна и герцога Лотарингского, в свою очередь боролся с герцогом Конрадом. Герберга поняла, что настоящим арбитром в этой ситуации может быть только Гуго Великий; она поторопилась разузнать его намерения, попросив через посланников у него совета и помощи. Таким образом, Гуго в третий раз после смерти Роберта I распоряжался короной. Как и раньше, по-видимому, он не пытался ее присвоить. Для этого у него было достаточно оснований. Без сомнений, он опасался, что, посягнув на трон, может вызвать недовольство не только французских сеньоров, но еще и Германии; на опыте Людовика IV, Рауля, своего же отца, он представлял, каким опасностям подвергается обладатель королевского титула ради сомнительной выгоды. Наконец, быть может, Гуго Великий стал лоялен к династии Каролингов, которую он столько раз предавал. Мнения людей той эпохи настолько изменчивы и противоречивы, что последняя гипотеза вполне правдоподобна. Но что бы то ни было, Гуго дал благоприятный ответ на просьбу Герберги и, когда она отправилась к нему по его приглашению, принял королеву с почетом, утешил, пообещав возвести ее сына Лотаря на трон. Естественно, что герцог Франции заставил очень дорого заплатить за свое содействие.

После того, как было получено согласие Гуго и обеспечена поддержка Оттона и Брюнона, избрание стало не более чем формальностью. Собрание знати и епископов Франции, Бургундии, Аквитании проводилось в Сен-Реми де Реймс. Лотарь был избран, коронован и помазан архиепископом Реймса, Артольдом, в воскресенье 12 ноября 954 г. Новый король, старший сын Людовика Заморского и Герберги, родился в Лане в конце 941 г. Таким образом, к моменту коронования, ему было полных тринадцать лет. Лотарь со своим братом Карлом, родившемся в 953 г., оказались единственными сыновьями, пережившими своего отца, Людовика Заморского: Генрих, близнец Карла, умер сразу же после своего крещения; другой сын, также названный Карлом, родился в 945 г. и был отдан на следующий год заложником к норманнам, чтобы вызволить отца из плена; умер он, вероятно, так и находясь в плену у норманнов. В любом случае, перед 953 г., один из родившихся двух близнецов получил его имя. Что касается Людовика, появившегося на свет в 948 г., то он умер в Лане, за несколько дней до приезда отца в Реймс, где тот также нашел смерть. Одна из сестер Лотаря, Альбрада, была замужем за Рено, графом Руси; другую сестру, Гербергу, выдали замуж за Альберта, графа Вермандуа; третья, Матильда, десять лет спустя вышла замуж за Конрада, короля Прованса.

Герцог Франции немедленно подчинил своему влиянию семью Каролингов. Он начал с того, что заново заставил юного короля пожаловать ему во владение Бургундию и Аквитанию. Таким образом, он становился истинным правителем целого королевства и поэтому вполне заслуживал титул «Dux Galliarum» (герцог галлов), который ему дал Рихер. С нашей точки зрения, Гуго рассчитывал подчинить Бургундию путем переговоров; с Аквитанией все было по-другому, он торопился отнять суверенную власть над этой страной у своего врага, Гильома Патлатого, графа Пуатье и герцога Аквитанского. Но наступало уже позднее время года, и Гуго отложил поход до следующей весны. Впрочем, нужно было дать молодому королю время устроиться в Лане, своей столице, и заставить его удовлетворить прошения об иммунитете, подтверждение привилегий, всевозможных ходатайств, которые обычно имели место в начале нового царствования. Когда в конце ноября или в начале декабря 954 г. Лотарь вернулся из Реймса в Лан, Гуго сопровождал его и жил некоторое время возле него, чтобы завоевать доверие короля, уверяя в своей верности, а заодно контролируя его действия.

Во время этих событий Рено де Руси и Герберт де Вермандуа продолжали волновать Север Франции своими непрерывными стычками, как делали это во время правления Людовика Заморского. Незадолго до коронации Лотаря воины Герберта неожиданно захватили замок Руси. Граф Вермандуа вернул его Рено, обменяв на определенное число деревень. В начале декабря военные действия возобновились. Рено захватил Монфеликс, крепость, принадлежавшую Герберту. Тот вместе со своим братом Робертом осадил ее; однако они, незамедлительно, приступили к переговорам с Рено, который тогда находился в Реймсе. Мир был заключен, обе партии обменялись взаимно захваченной добычей. Во время этих междоусобиц Лотарь и Гуго, вероятно, сохраняли нейтралитет.

Гуго не оставил свои планы относительно Аквитании; он рассматривал себя уже как действительного сюзерена этой страны; без сомнения, по его наущению жена Гуго, Гатуида, попросила Лотаря подтвердить для Готскалька, епископа Пуи, привилегии его церкви (8 марта 955; Лан). Приближалось благоприятное время для военных действий, Гуго начал приготовления к походу в Аквитанию. Его влияние было настолько сильно, что волей-неволей Лотарь вынужден был участвовать в осаде Пуатье против Гильома Патлатого, как сделал его отец Людовик IV в 936 г., сражаясь при Лангре против Гуго Черного. Участие Лотаря в этом походе, вероятно, было одним из секретных условий Гуго, выдвинутых во время его встречи с Гербергой, после смерти Людовика IV.

Перед отъездом Гуго Великий с большими почестями принял в Париже короля и его мать, где и оставил их на несколько дней праздновать Пасху (15 апреля 955). В эти дни там присутствовал также Тибо, граф Блуа и Шартра, вассал герцога Франции, и Жильбер, граф или герцог Бургундский. Жильбер после переговоров, детали которых нам неизвестны, признал себя вассалом Гуго Великого; по всей вероятности, именно тогда он выдал замуж или, по меньшей мере, обручил с Оттоном, младшим сыном герцога Франции, свою старшую дочь Леудегарду, наследницу большей части его владений. Итак, герцог укреплял положение своего дома в Бургундии, главным образом, мирным путем. Никогда Гуго Великий не был столь могуществен, чем теперь. Благодаря браку своей дочери Беатрисы с могущественным графом Фридрихом Барским (в 954 г.), с которым она была помолвлена в 951 г.), его влияние распространялось до Лотарингии. И, наконец, его дочь Эмма, еще в младенческом возрасте была обручена с Ричардом Нормандским.

После праздника Пасхи армия короля и герцога сразу не направилась в Аквитанию; Лотарь вернулся в свои владения, чтобы набрать войска. 21 мая 955 г. мы видим его в Компьене, подтверждающим реформу, проведенную в монастыре Сен-Баль-де-Верзи Артольдом, архиепископом Реймским. Наконец, к июню месяцу армия двинулась в поход. Гуго провел Лотаря через города Нейстрии, которые ему принадлежали, равно как и его вассалу Тибо Плуту, под предлогом демонстрации своей преданности, а в действительности, чтобы использовать себе на благо престиж, который еще остался у королей из династии Каролингов.

Армия прибыла под Пуатье, но герцога Гийома там не обнаружила, т. к. тот, не имея достаточно сил, отступил в центр Аквитании, в Овернь, чтобы собрать там войска. Гуго, вместо того чтобы его преследовать и измотать превосходящими силами, совершил большую ошибку, остановившись и осадив Пуатье (август 955). Неожиданно для него осажденные оказали сильное сопротивление, нарушившее все планы кампании. Правда, Рено де Руси удалось захватить и сжечь монастырь святой Радегунды. Однако этот штурм не только не улучшил положение осаждающих, но напротив повлекло за собой губительный результат в моральном отношении. Разразилась гроза, причинившая значительный ущерб лагерю осаждавших, которые решили, что навлекли на себя гнев святого Илария. Их боевой дух упал настолько, что осаду вскоре пришлось снять. Кроме того, армия была сильно измотана тремя месяцами утомительной войны летом; приближалось непригодное для ведения боевых действий время года; наконец, герцог Гильом Патлатый вернулся из Оверни, где он набирал армию из местных гарнизонов. Для деморализованной армии французов это представляло большую опасность, т. к. они рисковали быть зажатыми между Пуатье и войском аквитанцев. В сложившейся ситуации нужно было отступать. Гильом, вместо того чтобы довольствоваться преследованием своих противников, непредусмотрительно ввязался в битву. Согласно мнению Флодоарда, уже одного вида французских войск было достаточно, чтобы обратить аквитанцев в бегство; напротив, по мнению Рихера, схватка была ожесточенной, и, чтобы отразить нападения аквитанцев, потребовались объединенные усилия кавалерии короля и герцога. Парадоксально, но повествование Рихера тут наиболее правдоподобно, поскольку невероятно, чтобы ослабленные изнурительной осадой французские войска в результате одержали победу так легко, как это утверждает Флодоард. Как бы то ни было, аквитаниы были побеждены; многие из них убиты или попали в плен. Герцогу Гильому с трудом с немногими людьми удалось бежать. Гуго Великий не смог его преследовать: слишком серьезные были потери, да и время года для этого становилось неподходящим. А своей победой он попросту обеспечил себе спокойное отступление; однако его попытка завладеть Аквитанией полностью провалилась.

Король и герцог вернулись во Францию в октябре 955 г., 19 или 20 октября, Лотарь находился в Лане, где по просьбе Гуго Великого и Летольда, графа Макона, подтвердил привилегии аббатства Клюни.

Поскольку Аквитания ускользнула от Гуго Великого, ему пришлось компенсировать это Бургундией. Весной 956 г. Жильбер прибыл, как и в предыдушем году, в Париж. В момент, когда праздновал с Гуго Великим Пасху, неожиданно скончался (во вторник 8 апреля 956 г.), оставив свое герцогство герцогу Франции.

Однако теперь, когда Гуго Великий, казалось, достиг вершины успеха и могущества, когда он, без сомнений, размышлял о реализации своих честолюбивых замыслов по ту сторону Луары, и его смерть была не за горами. Он заболел в Дурдане, быть может чумой, которая опустошала Галлию и Германию (от нее погибли другие важные особы — епископы Роберт Трирский и Бодри Льежский). 16 или 17 июня 956 г. великий герцог франков, бургундцев, бретонцев и норманнов «окончил свой бренный путь». Его похоронили в аббатстве Сен-Дени, возле его деда короля Эда.

Хотя о смерти этого хитрого и беспринципного политика на деле мало кто сожалел, она все же поразила воображение современников, как бывает всякий раз, когда выдающаяся личность покидает мировую арену, где она играла важную и заметную роль. Говорили, что кончина герцога была предсказана в июне месяце появлением в небе безголового дракона.

12.01Вильгельм Оранский. Последние годы жизни

12.01Вильгельм Оранский. Борьба за единство Нидерландов

09.01Вильгельм Оранский в 1567 - 1576 гг.

04.09Вильгельм Оранский. Вождь оппозиции

04.09Вильгельм Оранский. Начало политической деятельности