Генрих V. Вопрос об инвеституре

Генрих V, король Германии, с 1106 г. пользовался неправедно приобретенной им властью. Но если иерархическая, или папистская, партия надеялась найти в нем правителя в своем духе, послушное орудие церковного направления, то она ошиблась. Главным поводом к восстанию Генриха против отца было, вероятно, опасение, что тот, насколько можно было судить по его прежней деятельности, не выкажет достаточного отпора иерархической партии; гнев ее не страшил его, ему была знакома монета, которой расплачиваются с духовенством. Он был великим мастером на слова и театральные выходки, унаследовал от отца его ум и умел сдерживать свои страсти. Властолюбивый и необщительный, он отлично угадывал людские слабости и с выгодой пользовался этим. Злобой дня был вопрос об инвеститурах, не разрешенный, а лишь усложненный папой Урбаном через правило, в силу которого ни один клирик не мог состоять в ленной зависимости от мирянина, что было равномерно безусловному уничтожению инвеститур. Генрих V, инвестируя леном избранного епископа, передавал ему по старому обычаю, как вещественные знаки достоинства, посох и перстень, совершая эту церемонию лично или через уполномоченное лицо. Этим обрядом епископ или аббат вводились во владение землями и правами, связанными с ними, принося королю ленную присягу, которая заключала в себе определенные обязательства. По невероятному ослеплению грегорианская партия требовала прав и выгод, сопряженных с духовными должностями, отрицая всякие обязательства со стороны духовенства. Германские епископы и высшее духовенство хорошо понимали, что за уничтожением их ленной зависимости от государей последует и отнятие у них ленных владений и что полная их независимость от мирян сильнее подчинит их сановной иерархии, и в конечном счете папа обратит их в своих мызников, которыми он сможет помыкать по своей прихоти, как они жаловались во времена Григория. На соборе в Труа (1107 г.) папа Пасхалий II упрекал германскую паству, что не находит в ней желательного смирения. Но далее идти он не решился, и дело затихло. Переговоры не были прерваны, и отношения между папой и королем оставались сносными. В 1110 г., после не особенно успешных походов на восток, в Польшу, Венгрию и Чехию, Генрих V отправился за Альпы из Регенсбурга, где сообщил князьям о своем намерении. Он вел с собой большое и надежное войско: число рыцарей-вассалов весьма увеличилось при последней войне, и большинство из них в настоящую минуту было без дела. В его свите было несколько ученых мужей (literati), т. е. лиц, изучивших правовые вопросы и способных их решать. При Генрихе IV продолжительная война, междоусобная и партийная, - этот могучий учитель, по меткому выражению древнегреческого историка, - научила людей употреблять и такого рода оружие. Генрих вступил в Верхнюю Италию твердо и решительно. Принимали его везде хорошо, и дворянство спешило в его главную квартиру в Парме; сама маркграфиня Матильда выказала преданность короне, в то время как папа привез из поездки в Южную Италию к норманнским князьям одни только словесные заверения от этих старых друзей церкви. Королевские послы встретили в Риме радушный прием; папа оказался совершенно бессильным, но Генрих не скупился на почтительные выражения в отношении к нему. Еще в походе ему были предложены через посредничествующую церковную партию такие условия папы: он, король, должен был отказаться от инвеституры, взамен чего "церкви отказались бы от своих ленных герцогских, графских, маркграфских прав: вотчинных, таможенных, чекана монеты и всяких привилегий". "Церкви будут довольствоваться лишь десятиной и доброхотными даяниями", - сказал папа королевским послам. Если папа хотел вырыть яму королю, что довольно вероятно, предлагая ему такие неисполнимые условия, которые могли перевернуть вверх дном все общественное устройство, то сам попал в эту яму, подготовленную, впрочем, самим существом дела. Генрих принял условия, надлежащие гарантии были выданы, и он вступил в город весело, шумно приветствуемый населением. Венчание его императорской короной должно было произойти по обнародовании договора. Король позаботился, чтобы собор святого Петра охранялся его людьми; по прочтении договора поднялся невообразимый шум, когда до слуха всех дошел акт, который лишал и духовенство, и мирян их достояния и мог породить полный хаос. Естественное раздражение немецких епископов из свиты Генриха обратилось на папу, и среди поднявшегося смятения была пролита кровь. Папа теперь требовал отмены постановления об инвеституре, король настаивал на короновании в соответствии с договором. Сила была на его стороне, и он решил арестовать папу. Но оставаться долее на опасной римской почве он не хотел и покинул город после кровопролитного дня, увезя папу и нескольких кардиналов. На его стороне были мирские интересы многих, и потому он мог дерзнуть на то, чего не смел ранее сделать ни один король. Пасхалий же не походил на какого-нибудь Григория VII; его осаждали уговорами уступить, а король, как опытный актер, осуществил теперь на деле обещание, данное им в начале царствования тому, кто был теперь его пленником; тогда он обещал чтить церковь, как мать, видеть в папе отца. И поэтому он бросился перед папой на колени, как некогда перед отцом, просил о прощении, клялся ему в покорности, - только бы тот оставил за ним права его предшественников. И папа уступил: каждый епископ или аббат, избранный свободно, без симонии, должен был получать свой лен от короля, и никто не мог быть посвящен до получения королевской инвеституры. Генрих вернулся в Рим с умиротворенным папой, был увенчан императорской короной без дальнейших затруднений и отправился снова в Германию, где в присутствии множества князей и епископов предал земле тело отца в Шпейерском соборе.

12.01Вильгельм Оранский. Последние годы жизни

12.01Вильгельм Оранский. Борьба за единство Нидерландов

09.01Вильгельм Оранский в 1567 - 1576 гг.

04.09Вильгельм Оранский. Вождь оппозиции

04.09Вильгельм Оранский. Начало политической деятельности