Ганнибал. След в истории

Когда в начале 221 г. до н.э. Гасдрубал, преемник Гамилькара, пал от руки убийцы, карфагенские офицеры испанской армии избрали на его место старшего из сыновей Гамилькара Ганнибала. Это был человек еще молодой, но он уже многое пережил. Его первые воспоминания показывают ему отца сражающимся в далекой стране и одерживающим победу при Эйркте; он был свидетелем заключения мира с Катулом, скорбного возвращения на родину побежденного отца и ужасов ливийской войны. Еще маленьким мальчиком он последовал за своим отцом в военный лагерь, где скоро отличился. Благодаря гибкости и крепости своего телосложения он отлично бегал взапуски, был хорошим бойцом и отважным наездником; ему ничего не стоило обходиться без сна, и он умел по-солдатски и пользоваться пищей и обходиться без нее. Несмотря на то что он провел свою молодость в лагерях, он был образован не хуже, чем все знатные финикийцы того времени; кажется, уже в то время, когда он был главнокомандующим, он изучил греческий язык под руководством своего поверенного спартанца Зозила настолько, чтобы составлять на этом языке государственные бумаги. Когда он подрос, его приняли в армию его отца, на глазах у которого он начал свою военную службу и который пал подле него в сражении. Потом он командовал конницей под начальством мужа своей сестры Гасдрубала и отличался как блестящею личною храбростью, так и дарованиями военачальника. Теперь этот испытанный в боях юный генерал был возведен по выбору своих товарищей в звание главнокомандующего и получил возможность довершить то, для чего жили и умерли его отец и зять. Он принял это наследство и доказал, что был его достоин.

Его современники пытались всячески очернить его характер: римляне называли его жестоким, карфагеняне — корыстолюбивым; правда, он умел ненавидеть так, как только умеют ненавидеть восточные натуры, а полководец, у которого никогда не переводились ни деньги, ни припасы, должен же был их где-нибудь добывать. Однако, несмотря на то что его историю писали злоба, зависть и низость, они не смогли очернить его чистого и благородного образа. Оставляя в стороне как нелепые выдумки, которые сами выносят себе приговор, так и то, что делалось от его имени по вине подчиненных ему начальников, в особенности по вине Ганнибала Мономаха и Магона Самнитянина, мы не находим в рассказах о нем ничего такого, чего нельзя было бы оправдать современными ему условиями и понятиями о международном праве; но все эти рассказы сходятся между собой в том, что едва ли кто-нибудь другой умел подобно ему соединять благоразумие с вдохновением и осторожность с энергией.

Своеобразной чертой его характера была та изобретательность, которая составляла главную отличительную особенность финикийского характера; для достижения своих целей он любил прибегать к оригинальным и неожиданным средствам, ко всякого рода ловушкам и хитростям и изучал характер противников с беспримерной тщательностью. Посредством такого шпионства, какому еще не было примера — даже в Риме у него были постоянные шпионы, — он получал сведения о замыслах неприятеля; его самого нередко видели переодетым, в парике, собирающим сведения то о том, то о другом. Каждая страница истории его времени свидетельствует не только о его стратегическом гении, но и о его политическом гении, который проявился после заключения мира с Римом в предпринятой им реформе карфагенских государственных учреждений и в беспримерном влиянии, которым он пользовался в кабинетах восточных держав, будучи чужеземным скитальцем. О его умении властвовать над людьми свидетельствует беспредельность его власти его разноплеменной и разноязычной армией, никогда не бунтовавшей даже в самые тяжелые времена. Это был великий человек, и где он ни появлялся, на него все обращали взоры.

12.01Вильгельм Оранский. Последние годы жизни

12.01Вильгельм Оранский. Борьба за единство Нидерландов

09.01Вильгельм Оранский в 1567 - 1576 гг.

04.09Вильгельм Оранский. Вождь оппозиции

04.09Вильгельм Оранский. Начало политической деятельности